Вечеринка в стиле "вамп" - Страница 61

Даже несмотря на то, что сейчас самая середина дня и солнце светит непривычно ярко, обстановка вокруг какая-то зловещая. Чувствуется, что этот лагерь давно заброшен, и даже одиноко стоящая посреди двора машина каким-то образом влилась в обстановку отчужденности.

— Кто-нибудь?! — уже безо всякой надежды крикнул я, и сам поразился, насколько жалостливым оказался мой голос.

Я обреченно посмотрел на дверь, указанную стариком.

Что ж, как ни противно, но придется пойти к психологу, если он там вообще есть. Подобное место просто идеально подходит для проживания призраков, но если живой психолог действительно сидит там, ожидая моего прибытия, то и тогда ничего хорошего я в этом не вижу. Не могу точно объяснить почему, но представители этой профессии у обычного обывателя не ассоциируется ни с чем хорошим. Что уж обо мне тогда говорить? Да на историях из моей жизни не один десяток докторов может диссертации защитить.

Я неуверенно постучал в дверь.

Тишина.

Уснули они там что ли?

Я ударил дверь ногой, надеясь, что уж теперь-то меня точно кто-нибудь услышит.

Эффект превзошел все мои ожидания — дверь распахнулась внутрь и с грохотом ударилась о стену. Вот теперь меня действительно просто не могли не услышать.

— Эй, есть тут кто-нибудь? — все же спросил я, вглядываясь во тьму коридора.

Коридор был пуст, и я на ощупь двинулся дальше, ожидая, когда же, наконец, глаза привыкнут к полумраку.

Вскоре моя рука наткнулась на ручку двери, и я поспешно дернул за нее, надеясь наконец-то найти хотя бы одну, пусть даже и не живую, душу в этом странном детском лагере.

За дверью, вопреки моим ожиданиям, оказалось даже темнее, чем в коридоре.

Эх, где же моя старая способность видеть в темноте?

— Ау! — крикнул я что есть мочи.

— Молодой человек, ну шо ви так орете? — послышалось из темноты. — Шо ви зазря напрягаетесь, как я не знаю кто?

Явный одесский акцент говорившего, как ни странно, подействовал на меня успокаивающе. Ведь я уже слышал этот голос, когда мы с Сергеем Ивановичем ездили составлять фоторобот лжеохранника Белкина.

— А почему света нет? — поинтересовался я, внимательно всматриваясь в темноту, в надежде увидеть хотя бы очертания комнаты.

— Почему это нет света? Шо ви такое говорите? Есть свет, просто мы его не включаем.

— Почему? — только и смог вымолвить я, ошалев от такой железной логики.

— Экономия — залог успеха, — пояснил голос. — И еще потому, что темнота — отличная защита от снайперов.

Я озадаченно посмотрел вокруг. Как бы ни было здесь темно, но уж окна-то я бы заметил. На улице светит солнце, а тут непроглядная тьма. Какие нафиг снайперы?

— От каких снайперов? Тут даже окон нет, — поспешил я высказать свои подозрения вслух.

Послышалось кряхтение.

— А расслабляться никогда нельзя. Так вот привыкнешь свет включать при входе в комнату, и однажды на этом попадешься. Зачем же так рисковать?

Кажется, я начал понимать, почему Нестеров назвал этих людей фанатиками.

— Итак, молодой человек, — продолжил голос. — Вы прибыли для усиления нашей группы. Хорошо. И шо же ви умеете?

Я озадаченно почесал затылок.

— А что нужно?

— Ну, хорошо, попробуем задавать наводящие вопросы, — вздохнул психолог. — Машину водите?

Я покачал головой.

— Владеете огнестрельным или холодным оружием?

Я вновь покачал головой.

— Имеете опыт налетов или зачисток?

— Нет, — ответил я, и только тут понял, что все это время психолог реагировал на движения моей головы, которых никак не мог видеть в окружающей нас темноте. Сомневаюсь, что он специально поджидал меня в обнимку с прибором ночного видения. Я скорее поверю, что он просто отлично видит в темноте, ну, например, как я раньше. Или… Гор был прав, и этот господин умеет читать мысли?

— Хоть драться-то умеешь? — с мольбой в голосе спросил психолог.

— Немного умею, — неуверенно ответил я.

Признаюсь, эти вопросы повергли меня в полное замешательство. Я-то думал, что попаду в тихий и спокойный санаторий, а тут вопросы какие-то подозрительнее задают.

— А вы уверены, что психолог должен задавать такие странные вопросы? — подозрительно спросил я, впрочем, не очень надеясь на ответ.

— Психолог? — переспросил голос. — Не знаю, а шо?

— А вы-то кто?

Я и сам не заметил, как мой голос опустился до шепота.

— Я-то? — в голосе послышалась гордость. — Я начальник автономной группы зачистки.

Вот это да. А ведь действительно, я решил, что меня отправили к психологу только потому, что на двери висела табличка. Но ведь на воротах тоже много чего написано, и сколько в этом правды? Мда, что-то я становлюсь слишком доверчивым.

— Группа зачистки? — переспросил я. — Мне сказали, что это испытательный полигон…

— Хмм… и что ж мы здесь можем испытывать? Кто тебе такое вообще сказал?

— Не важно, — отмахнулся я, понимая, что меня в очередной раз надули. — А чем же вы занимаетесь?

— Как это чем? — удивился начальник. — Мы выпалываем сорняки.

— Чего?!

Огородники любители? Что-то я совсем запутался.

— Шо-то ты непонятливый слишком, — заметил начальник автономной группы зачистки. — Мы вылавливаем «сверхов», использующих свои способности людям во вред.

— Кого?

— «Сверхов» — людей со сверхъестественными способностями. Чего не ясно-то?

— Все ясно, — поспешно ответил я.