Вечеринка в стиле "вамп" - Страница 26

— В каком-то смысле, — согласился я.

— И как тебе его книга?

— Могло бы быть и лучше.

Девчушка одарила меня уничижительным взглядом.

— Еще один, — раздраженно фыркнула она и гордо отошла в сторону.

— Вот это правильно, — одобрил мои слова небритый мужчина лет тридцати. — Написал одну замшелую книжонку, и уже встречи с читателями устраивает. Тоже мне, Сергей Лукьяненко нашелся. Мне вот его книга совершенно не понравилась.

— Так зачем вы тогда сюда пришли? — с искренним интересом спросил я.

Мужчина посмотрел на меня сверху вниз, хотя ростом был едва ли по плечо.

— Чтобы научить этого бездаря правильно книги писать. В принципе, если с ним как следует поработать, то что-нибудь толковое может получиться...

Как мило. Интересно, много в этой толпе желающих научить меня правильно писать?

— А вы писатель, да?

— Нет, я профессиональный читатель, — гордо ответил мужчина. — А кто как не читатель знает, как правильно писать книги?

Что-то его заело на слове «правильно». Можно подумать художественное произведение можно оценить по двухбалльной шкале: правильное и неправильное. Бывает же…

Тут рядом со мной появился Хаз и поинтересовался своим раскатистым басом:

— Виктор, что ты читателей на улице держишь? Заводи всех в клуб, там вполне достаточно места.

Мужчина, собиравшийся учить меня писать книги, немного растерялся, и я поспешно воспользовался моментом, чтобы улизнуть куда подальше.

— Да, да, проходите в клуб, там и поговорим, — громко предложил я собравшимся людям, и пошел впереди, показывая дорогу.

Усатый охранник Вася, сидящий рядом с входом, привычно кивнул мне и вернулся к чтению газеты «Спид Инфо».

Смешной старичок — раритет «Литерхома».

Меня Хаз устроил за барную стойку, а читателей рассадил за столиками. В результате у нас получилась небольшая импровизированная конференция. Поскольку Константин Головин являлся полноправным хозяином заведения, все было приготовлено заранее — члены клуба освободили основной зал, расположившись в закрытой части, этажом ниже. Еще совсем недавно весь клуб был закрыт для обычных посетителей, но экономическая несостоятельность этого бизнеса вынудила Хаза изменить правила и открыть доступ в «Литерхом» и для простых людей вне «тусовки».

— Давайте сначала разберемся с вопросами, а потом займемся автографами, — предложил я, чувствуя себя немного неуверенно под прицелами взглядов такого количества людей.

На самом деле, их было не так уж и много, всего человек двадцать, но все они пришли, чтобы пообщаться со мной… и это меня немного пугало, если не сказать больше.

И тут началось. Меня буквально забросали вопросами. Большинство из них были связаны с сюжетом книги, но встречались и такие, что касались лично меня.

— А откуда вы взяли сюжет книги?

Ну, не скажу же я им, что ниоткуда я его не брал, он сам свалился на мою голову.

— Он мне приснился, — быстро нашелся я.

И я ничуть не вру, сейчас мне действительно кажется, что все это было сном.

— Использовали ли вы прообразы реальных людей для создания героев книги?

— А как же, всех своих знакомых описал.

Чем вызвал настоящий взрыв упреков и негодования: «Я не такой!», «Врешь ты все!», «Не так все было!». Но это была только первая реакция, далее следовала буря восторгов и дружеских подначек.

— Насколько сильно главный герой похож на вас?

— Процентов на девяносто.

Признаюсь, кое-где я приукрасил свои приключения, чтобы не казаться полным тюфяком. Да и не интересно будет читателю, если я на каждой странице стану во всех подробностях описывать, каким именно путем мое загнанное сердце убегало в пятки.

— Как вы относитесь к рецензии на вашу книгу в журнале «Я разбираюсь в литературе лучше всех»?

О нет, они и про это вспомнили.

— Видите ли, — я постарался взять себя в руки. — Рецензия на книгу выражает сугубо личное мнение. Поэтому полагаться на них при выборе книги нельзя никоим образом, будь они положительные или отрицательные. Разве что… вы знаете того, кто написал рецензию лично, и уверены, что у вас схожие вкусы.

— Но рецензии пишут люди старше вас, они опытнее, и намного больше понимают в литературе, — заметил тот самый мужчина, собравшийся учить меня, как правильно и качественно писать книги.

— Книга — это не сочинение по русскому языку, — устало ответил я. — Она оценивается не только и не столько по качеству языка повествования, но и по воздействию на читателя. А как может один человек говорить о том, как произведение будет воздействовать на совершенно незнакомого ему человека?

Уф, долго мне еще с ними сидеть? Я ведь всего лишь хотел встретиться с Игнатом Львовичем и расспросить его об исследованиях в области демонологии…

— А мне вот ваша книга совсем не понравилась, — сообщил мне один из читателей.

— Даже и не знаю, как передать вам всю ту скорбь, которая возникает у меня в душе от этого вашего признания, — не удержался я от колкости.

— Вам стоит поучиться у настоящих русских писателей, — продолжил он. — Ваше бумагомарательство даже рядом со Стругацкими не лежало.

Кто спорит? Я сам в свое время зачитывался «Пикником на обочине» и остальными нетленными творениями этих мамонтов фантастики. И я отлично понимаю, что в ближайшее время, а то и вообще никогда, не смогу написать ничего подобного. Особенно если учесть, что на данный момент я всего лишь описал свои приключения, и даже не пробовал всерьез воспользоваться воображением. Вполне возможно, что придумать что-нибудь стоящее самому, а не писать ранние мемуары, у меня просто не получится.